Мама прищурилась:

— Тогда почему ты завалился на мой кожаный диван в одних трусиках?

— Трусиках? — Я негодующе посмотрел на меня. — Я что, ребенок?

— Нет, тебе почти восемнадцать, и ты практически голый, — гневно огрызнулась мама. — И есть еще девушка, за которую я не могу отвечать, — та, в которую ты очень влюблен, и та, чья мать атакует мой телефон.

Я почесал голову, понимая, что влип, но все равно сражаясь за возможность выхода.

— Мне показалось, ты говорила, что она звонила папе.

— А твой отец дал ей мой номер, — выпалила мама, густо краснея.

Боже, мне точно конец...

— И мне всю дорогу от Дублина пришлось выслушивать, как эта проклятая женщина что-то бубнит, требуя, чтобы я вернула ее шестнадцатилетнюю дочь прежде, чем она вызовет полицию.

— Ты не должна была отвечать на звонки, сидя за рулем, мам, — уколол я ее. — Это нарушение.

— У меня специальная гарнитура, Джонатан! — выкрикнула мама. — Ну, так ты знаешь, где она, или нет?

— Понятия не имею, — сквозь зубы соврал я. — Извини.

— Если знаешь, ты должен сейчас же мне сказать! — потребовала мама, глядя на меня с выражением «и не вешай мне лапшу на уши!».

— Не знаю! — огрызнулся я. — Извини.

— А ты знаешь, что такое совращение малолетних, Джонни? — в бешенстве продолжила мама. — Потому что Мэри Линч то и дело орала это в телефон! И если ты был с Шаннон, если она сейчас здесь и ты мне врешь, то у тебя будут очень серьезные проблемы, юноша!

— Да что за на хер! — в ужасе рявкнул я. — Она такое говорила? Серьезно?

— Да, она это говорила, и не в первый раз! — Мамин голос дрогнул. — Ты вообще представляешь, какие гибельные последствия для юноши и его будущего могут иметь такие обвинения? В особенности в твоем положении? — Она выразительно всплеснула руками. — Ты можешь распрощаться с карьерой регбиста, уж это точно!

— Я ничего такого не сделал! — задохнулся я.

— Она несовершеннолетняя! — Мама снова зарычала. — Ее брат поклялся, что она вчера уехала из дома с тобой, а потом просто не вернулась вечером! — Прожигая меня взглядом, она добавила: — Ты ведь у нас математик, так сложи два и два!

Я так же бешено уставился на нее.

— Значит, если ее брат думает, что она со мной, я уже долбаный насильник?

— Это значит, что если она не вернулась домой, ее мать вызовет полицию в этот дом, и ты станешь первым...

— Не позволяйте ей жаловаться на него полиции, миссис Кавана!

Я уронил голову.

Пропади. Моя. Жизнь.

Выпутавшись из пледа, Шаннон вскочила с дивана.

— Я здесь. — Дыша тяжелее обычного, Шаннон скривилась и схватилась за бок. — Ради бога, простите... Я знаю, мне не положено здесь быть, но я просто... я не думала... мы не...

Мама в ужасе открыла рот.

— Шаннон?!

— Это не то, чем кажется, — поспешил я разрядить обстановку, насколько это было возможно. — Мы просто заснули, когда смотрели кино. Мы ничего не делали, мам...

— Шаннон. — Мама задохнулась, направляясь к нам.

— Мы просто спали, — повторил я, делая шаг вперед и закрывая собой Шаннон. — Просто спали. Я к ней не прикоснулся. Клянусь, я ни пальцем...

— Замолчи, Джонни! — рявкнула мама.

Я тут же заткнулся и с опаской следил за ее приближением.

Мама нетвердой походкой подошла к камину и оперлась на него. Другую ладонь она прижала ко рту; ее глаза наполнились слезами.

— Мы ничего не делали, — еще раз повторил я, нахмурившись. — И посмотри... — Я показал на голубые джинсы и слегка смятую белую футболку Шаннон. — Она полностью одета, так что расслабься, ладно?

И не убивай меня очень уж мучительно.

Покачивая головой, мама подошла к кофейному столу и села на него.

— Ох, боже... — выдохнула она, роняя голову на руки. — Иисус, Святая Мария и Иосиф...

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы сообразить, что за херня тут происходит и почему мать не тащит меня вон за ухо, но потом до меня дошло, что она видит Шаннон в первый раз после нападения. Да, я называю это нападением, потому что это и случилось. Нападение.

Все лицо Шаннон было покрыто темными и побледневшими синяками, и это сильно припечатало мою мать.

«Хорошо, — думал я, — встань на мое место и подскажи, что бы ты сделала? Скажи, как бы ты вернула ее в тот дом?»