— Передохнули, сэр? — спросил Сэм, когда они выбрались из переулка.

— Вполне, вполне! — ответил мистер Пиквик.

— Тогда давайте сами, сэр, — сказал Сэм, ставя его на ноги. — Держитесь между нами, сэр. Бежать остается не больше полумили. Представьте себе, что вы бежите на приз, сэр. Вперед!

Подбодренный таким образом, мистер Пиквик со всей добросовестностью воспользовался своими ногами. Можно с достоверностью утверждать, что никогда еще пара черных гетр не мелькала над землей быстрей, чем гетры мистера Пиквика в тот достопамятный вечер.

Карета ожидала, лошади отдохнули, дорога была хорошая, кучер в ударе. Компания благополучно прибыла в «Кустарник» раньше, чем мистер Пиквик успел отдышаться.

— Скорее входите в дом, сэр! — говорил Сэм, высаживая своего хозяина из кареты. — Не оставайтесь ни секунды на улице после такого упражнения. Прошу прощенья, сэр, — продолжал Сэм, прикасаясь к шляпе, когда мистер Уинкль вышел из экипажа. — Надеюсь, другого предмета не было?

— Все в порядке, Сэм, в полном порядке, — ответил мистер Уинкль шепотом и горячо пожал руку своему скромному другу.

Мистер Уэллер в знак понимания трижды хлопнул себя пальцем по носу, подмигнул, улыбнулся и стал убирать подножку с выражением живейшего удовольствия на лице.

Что касается ученого джентльмена, то он сочинил высоконаучный трактат, в котором развил мысль об электрической природе чудесных огней, приведя в качестве доказательства подробный рассказ о том, как, высунув голову из калитки, он увидел ослепительный разряд и получил контузию, оглушившую его по меньшей мере на четверть часа.

Остаток времени, которое мистер Пиквик решил провести в Бате, не принес ничего существенно интересного. Началась летняя сессия суда. По истечении ее первой недели мистер Пиквик возвратился с друзьями в Лондон и поселился снова в гостинице «Джордж и Ястреб».

На третье утро после их приезда, в тот самый момент, когда городские часы собрались пробить порознь девять, а все вместе около девятисот девяноста девяти раз, и Сэм прогуливался перед гостиницей, к ней подкатил подозрительного вида свежевыкрашенный экипаж, из коего, бросив вожжи плотному человеку, сидевшему рядом с ним, проворно выскочил подозрительного вида джентльмен, который, казалось, был создан для своего экипажа, как и экипаж для него.

Этот экипаж не был ни гигом, ни стенхопом. Не был он также ни тем, что называется догкартом, ни фермерской двуколкой, ни двуколкой для прогулок, ни кабриолетом без верха, однако имел некоторое сходство с каждым из этих средств передвижения.

Обладатель его был человек лет сорока, с черными, тщательно расчесанными волосами и бакенбардами, расфранченный и унизанный ювелирными изделиями, втрое более массивными, чем подобает носить джентльмену. Выйдя из экипажа, он засунул левую руку в карман пальто, а правой достал из другого кармана шелковый платок, которым смахнул несколько пылинок с сапога, после чего, скомкав платок в руке, вальяжной походкой зашагал к подъезду «Джорджа и Ястреба».

От внимания Сэма не ускользнуло, что в то же самое время какой-то оборванец в коричневом пальто без нескольких пуговиц, до сих пор шлявшийся по другой стороне улицы, перешел дорогу и остановился неподалеку. Не ожидая ничего доброго от этого визита, Сэм стал в дверях гостиницы и загородил дорогу приехавшему джентльмену.

— Ну-ка, любезный! — повелительно сказал джентльмен, пытаясь оттолкнуть Сэма.

— В чем дело, сэр? — отозвался Сэм, возвращая толчок со сложными процентами.

— Бросьте, любезный, со мною это не пройдет, — сказал джентльмен, повышая голос и бледнея. — Смауч, сюда!

— Что тут еще? — рыкнул человек в коричневом пальто.

— Да вот, молодой человек нагличает, — ответил его начальник, снова толкая Сэма.

— Ну, без фокусов! — рявкнул Смауч и в свою очередь грубо пихнул Сэма.

Результат был именно тот, на который и рассчитывал опытный в этом деле мистер Смауч, ибо, когда Сэм, желая вернуть приветствие, прижал туловище сего джентльмена к косяку, щеголеватый субъект проскользнул прямо в буфетную. Сэму оставалось только последовать за ним, обменявшись некоторыми эпитетами с мистером Смаучем.

— Доброе утро, милочка! — обратился щеголеватый субъект к молоденькой буфетчице с развязностью ботанибейца и светскостью обитателя Нового Южного Уэльса. — Где комната мистера Пиквика?

— Проводите его! — бросила буфетчица лакею, не удостаивая франта взглядом.

Лакей повел его в комнату мистера Пиквика, Сэм пошел за ними, а мистер Смауч, закатившийся хриплым кашлем, остался отхаркиваться в коридоре.

Мистер Пиквик еще крепко спал, когда его ранний визитер, за которым по пятам следовал Сэм, вошел в комнату. Шум их вторжения разбудил его.