— А теперь, Сэмми, — заговорил мистер Уэллер, — я тут знаю джентльмена, который прикончит нам это дело в одну минуту; дока по части законов, Сэмми, у него мозги, как у лягушки, разбросаны по всему телу, до самых кончиков пальцев; стоит только ему шепнуть кому следует, и тебя запрячут на всю жизнь, будь спокоен.

— Ну нет, — сказал Сэм, — ничего такого не надо.

— Какого такого? — спросил мистер Уэллер.

— Никаких неконституционных приемов, — объяснил Сэм. — Хабесов корпус после перпетного мобиля самая чудесная вещь, какую могли выдумать люди. Я читал это в газетах, очень часто.

— Что ж ты с этим бесовым корпусом будешь делать? — осведомился мистер Уэллер.

— А то, — сказал Сэм, — что я буду поддерживать это изобретение. Никаких нашептываний, мне они не по душе. Потом вовек не выцарапаешься.

Уступая в этом пункте желанию сына, мистер Уэллер тотчас разыскал ученого мистера Пелла и сообщил ему о своем непременном желании добиться получения и немедленного исполнения приказа о взыскании двадцати пяти фунтов и судебных издержек с некоего Сэмюела Уэллера; расходы по ведению дела выплачиваются Соломону Пеллу авансом.

Атторней был очень весел, потому что попавший в затруднительное положение поставщик почтовых лошадей был объявлен несостоятельным. Он в высшей степени одобрил привязанность Сэма к своему хозяину и тотчас же повел мистера Уэллера-старшего в Темпль скрепить присягой показание о долге, которое мальчик-клерк с помощью синего мешка тут же и настрочил.

Между тем Сэм, формально представленный обеленному судом джентльмену и его друзьям как отпрыск мистера Уэллера из «Прекрасной Дикарки», был встречен с отменным вниманием и приглашен участвовать в пиршестве по поводу радостного события, принять каковое приглашение он, естественно, не замедлил.

После нескольких бурно поддержанных тостов за главного уполномоченного и мистера Соломона Пелла один из джентльменов с рябым лицом предложил кому-нибудь спеть. За этим с очевидной неизбежностью последовало встречное предложение, чтобы рябой джентльмен спел что-нибудь сам; но рябой джентльмен наотрез и несколько вызывающе отказался. Затем, как нередко в таких случаях бывает, завязалась довольно сердитая перепалка.

К счастью, мистер Уэллер и мистер Пелл не заставили себя долго ждать.

— Все в порядке, Сэмми, — сообщил мистер Уэллер.

— Судебный исполнитель будет здесь в четыре часа, — добавил мистер Пелл. — Надеюсь, вы до тех пор не убежите? Ха, ха!

— Может быть, мой жестокосердный папаша к тому времени еще смягчится, — ответил Сэм, ухмыляясь во весь рот.

— И не подумаю! — заявил мистер Уэллер-старший.

— Подумай! — сказал Сэм.

— Ни за что! — отрезал неумолимый кредитор.

— Я дам тебе расписок на всю сумму, по шесть пенсов в месяц.

— Я их не возьму.

— Ха, ха, ха! Отлично, отлично! — говорил мистер Соломон Пелл, выписывая свой счетец. — Случай в самом деле забавный. Бенджамин, перепишите это!

И мистер Пелл, улыбаясь, обратил внимание мистера Уэллера на итог.

— Благодарю вас, — сказал мастер своего дела, принимая засаленные банкноты, извлеченные мистером Уэллером из бумажника. — Три фунта десять шиллингов и фунт десять шиллингов — всего пять фунтов. Премного вам обязан, мистер Уэллер... Ваш сын — очень достойный молодой человек.

— Вот потеха! — воскликнул старший мистер Уэллер, подавляя смех. — Прямо блудов сын.

— Блудный, блудный сын, сэр, — поправил мистер Пелл деликатно.

— Не беспокойтесь, сэр, — проговорил мистер Уэллер с достоинством. — Я знаю, что почем, сэр. Когда не буду знать, спрошу вас, сэр.

К приходу судебного исполнителя Сэм завоевал такую популярность, что собравшиеся джентльмены решили в полном составе проводить его до тюрьмы. В путь они двинулись в таком порядке: истец и ответчик шествовали рука об руку, исполнитель впереди, а восемь дородных кучеров составляли арьергард. В кофейне Сарджентс-Инна они задержались, чтобы освежиться, и когда с формальностями было покончено, шествие двинулось дальше.

У ворот Флита компания по команде истца трижды прокричала громогласное «ура!» в честь ответчика, и, пожав ему руку, все удалились.

После того как Сэм, к величайшему изумлению Рокера и даже флегматического Недди, был доставлен в караульню и передан в тюрьму, он направился прямо к камере своего хозяина и постучался.

— Войдите, — сказал мистер Пиквик.

Сэм вошел, снял шляпу и улыбнулся.

— А, Сэм! — воскликнул мистер Пиквик, явно обрадованный. — Я вовсе не хотел вас обидеть вчера, мой друг. Положите шляпу, и я несколько подробнее объясню, что я имел в виду.