— Молчать, трусы! У меня приказ, — вполоборота произнес Йорген, а затем протянул старику руку. — Терёк, ты мне жизнь спас.

— А то! Говорил же, что глаз у меня прежний, — пробубнил в бороду казначей.

— Я этого не забуду.

— Забудешь, — печально улыбнулся старик, пожимая загрубевшую ладонь. — После первой же кружки.

Одновременно с этим за скалой раздались крики. Все разом посмотрели наверх. Крошечные волны мягко лизали прибрежные валуны. Отсюда было слышно почти все, что происходило по ту сторону каменной гряды. Особенно хорошо они различали царапанье, как будто кто-то огромный точил когти о камни.

— Вот это да! Хорошо, что мы сейчас не с ними, — произнес вор, убирая клинок в ножны.

— Следи за языком, — презрительно покривился Йорген. — Кассия наша госпожа.

— Я не к тебе обращался.

Другой вор замахнулся и опустил широкий меч Йоргену на плечо, развалив того надвое от шеи до пупка. Раздался мучительный стон, и мужчина в куртке повалился к ногам убийцы. Терёк с места не двинулся, в смятении глядя на рассеченный труп товарища. Опомнился старик только когда почувствовал жжение в спине. Второй вор спрятал меч лишь затем, чтобы достать кинжал. Ковырнув им в боку казначея, он прошептал ему на ухо:

— У меня один господин — Ходд, и сейчас он заберет то, что принадлежит ему по праву.

Терёк попытался закричать, но острое лезвие скользнуло по горлу раньше. Булькая и хрипя, старик повалился следом за Йоргеном. Оставив тела, воры спрятали оружие и поспешили к лодкам.

— Как думаешь, что там? — спросил вор, глядя на скалы над головой.

— Я не думаю. Помоги лучше загрузить эту лодку, — распорядился тот, что покрепче, приподнимая сундук.

— Ты в своем уме, Кален? Мы с ним на дно пойдем! Хватай весло, и плывем отсюда.

— Ладно… Нет! Подожди.

Мускулистый вор, названный Каленом, указал на покойников кинжалом.

— Ходд велел вырезать у них на лбах метку.

— Идиотская затея.

— Мне ему так и передать? Делай!

Снова раздалось царапание. На этот раз у них над головами. Воры в страхе попятились, готовясь принять бой, но, увидев Гримбальда, расслабились. Молодой охотник спрыгнул с уступа на камни и осмотрелся. Все трое застыли. Гримбальд смотрел на геркона и лежавших рядом людей. Кален с товарищем не сводили глаз с незваного гостя.

— Что случилось, парень? — первым оживился кряжистый вор, убрав за спину окровавленный кинжал.

— Вот бы знать, — нескладно отозвался Гримбальд. — Когда я уходил, все было в порядке. Кассии нужна ваша помощь.

Говоря это, он смотрел на гребцов, но взгляд непроизвольно тянулся в ту сторону, где лежали тела.

— Чертов геркон, — после напряженной паузы вымолвил приятель Калена, заметив, что охотник глаз не сводит с трупов.

Рука Гримбальда сама потянулась к луку.

— Ящер перерезал ему горло?

Вор с кинжалом решил более не церемониться, замахнулся и отправил вращающееся лезвие в полет. Гримбальд чудом увернулся, заставив себя рухнуть спиной на камни. Вооружившись мечами, оба бандита поспешили к нему. Он лежал и смотрел на сверкающие клинки у них в руках, чувствуя, как страх сковывает пальцы. Потом все прошло. Гримбальд понял, что должен сделать. Левая рука нашла тетиву, правая — стелу. Убойная сила композитных луков была достаточно велика, чтобы прошить человека насквозь даже с такого расстояния. Извлекая из колчана сосновый стержень, Гримбальд задержал дыхание, заставив себя сконцентрироваться на цели. Спасти могла лишь тяжелая броня, но откуда ей было взяться. Сейчас на него неслись два волка в кожаных шкурах, жадно щелкавшие зубами. Убивать зверей он привык.

Щелкнула тетива. Первая стрела по самое оперение вошла Калену в лицо. Второй на мгновение замешкался и, оглянувшись на товарища, упал рядом, держась за пробитую насквозь грудь. Дело было сделано. Хищники мертвы. На глазах у него мертвые волки приняли человеческое обличие. Гримбальд стоял неподвижно, наблюдая, как вокруг тел разрастается красное пятно. Все-таки люди — не гримлаки. Убивать их легче, и страшнее.

Мысль о том, что он впервые лишил кого-то жизни, пришла не сразу. В армии ему бы сказали: «Молодец. Стал мужчиной». Всем солдатам так говорят. Но он не был солдатом, зато был мужчиной. Чувство, которое он испытал, отправив двух подонков в смоляную яму Ниргала было сродни расставанию с плотным ужином. Поборов тошноту, Гримбальд выругался. Проклятые воры. Ничем не лучше бандитов. Кэрк в отношении их ясно высказался и был прав. Поведешься с этими выродками и обязательно запачкаешь руки в крови, а может, и сам ляжешь в землю.

До ушей донесся дикий вопль. Упали камни. Раздался грохот бушующего пламени. Что бы ни случилось по ту сторону гряды, битва вошла в новую фазу и теперь гремела прямо на скалах. Гримбальд хотел полезть обратно, но вместо этого едва не упал в воду. Колени дрожали. Горло разрывалось от тошноты. Мир перед глазами покосился и съехал в море. Он вновь повалился на скользкие камни и закрыл глаза. Мертвецы у ног мешали твердо мыслить, напоминая, что этой ночью против собственной воли он стал убийцей.