Учитывая устойчивую глубину невежества и примитивных стереотипов о настоящем и прошлом Африки, читатели могут быть еще более удивлены, узнав, что в эпоху позднего средневековья и раннего нового времени даже грамотность, особенно в Сахеле и на его окраинах, не сильно отличалась от средневековой Европы. ¶ На континенте было множество государств, которые могли похвастаться собственными официальными институтами и процессами обучения и учености. Не заблуждайтесь. Между Европой и Африкой произойдет реальное расхождение, но по большей части оно все еще будет в будущем, и произойдет оно на фоне насильственного разрушения плантационного сельского хозяйства и рабства.

Для Португалии привлекательность и логика Сан-Томе основывались не только на этих реалиях - грубом социальном и нелегко нарушаемом равновесии с крупными государствами на африканском материке, - но и на обилии дождей и необычайно плодородной вулканической почве острова. Производство рабов, как считалось с основанием, лучше всего обеспечивать за счет изоляции негров на островах, которые почти по определению были местами, откуда нельзя было легко сбежать, и где акты восстания могли принести только беспощадные репрессии, а значит, и реальное облегчение.

То, что плантационный комплекс совершил гигантский скачок с Сан-Томе в Америку, а не в близлежащую Африку, несмотря на огромные запасы земли и населения, было выражением относительной слабости Европы в ту эпоху. Вывоз рабов в далекую Америку был, по словам историка Дэвида Элтиса, " второй лучшей альтернативой ". И это был путь, выбранный не только по причине враждебного окружения, вызванного болезнями, но и по причине самостоятельности африканцев.

Как писал Эрик Уильямс, покойный премьер-министр Тринидада и Тобаго:

На плантациях бегство было легким для белого слуги; менее легким для негра, который, если его освобождали, стремился в целях самозащиты оставаться в своей местности, где его хорошо знали и меньше шансов задержать как бродягу или сбежавшего раба. Слуга рассчитывал на землю по окончании контракта; негр, оказавшийся в чужой среде, заметный по цвету кожи и чертам лица, не знающий языка и уклада белого человека, мог быть навсегда оторван от земли.

Карибский бассейн Уильямса, начавший свое призвание в плантационном хозяйстве с белого наемного труда, станет самым прямым наследником этой новой модели, но даже Бразилию, огромную территорию с, казалось бы, неограниченными внутренними районами, следует понимать как еще одну реализацию этой базовой схемы. В Новом Свете португальцы, а затем и другие белые узнали, что они могут рассчитывать на то, что кожа негров - сама ее чернота - автоматически предаст этих рабочих в рабство (в отличие от коренных американцев, которые иногда могли просто растаять), тем самым закрывая потенциальные пути отхода. Другими словами, в новой среде, открытой для рабства, чернокожесть сама по себе стала своего рода островом.

Другим приемом, который предпочитали европейцы, было намеренное смешение африканских невольников из самых разных этнических и языковых групп, чтобы избежать концентрации слишком большого количества людей из какого-либо одного источника. Это делалось с очевидной целью ограничить способность рабов легко общаться между собой и, как надеялись, организовываться и сговариваться. По-видимому, это также делалось с целью ускорить забвение их социальной идентичности, того, кем они были как народ, внушить им безнадежность в отношении сопротивления и предотвратить появление среди невольников того, что мы могли бы назвать политическим мышлением. Однако именно в Сан-Томе, где впервые проросли эти идеи, пленники выступили с первым красноречивым и исторически важным опровержением этой стратегии. Своими действиями пленные и проданные негры Сан-Томе дали понять европейцам, которые будут их контролировать, что можно вывезти африканцев из Африки, но нельзя так просто забрать у африканцев Африку и все, что она означает, начиная с воспоминаний о свободе.

* В одном из первых актов прямого участия церкви в 1446 году епископ Алгарве вложил деньги в каравеллу для участия в африканской работорговле, наряду с другими кораблями, получившими разрешение принца Генриха.

† Говоря о комплексе сахарных плантаций, я использую термин "плантационный комплекс", заимствованный из трудов историка Филипа Куртина. Куртин использовал этот термин для описания беспрецедентно крупных ферм, которыми европейцы начали управлять в начале XVI века, используя большое количество закованных рабов для выращивания тропических товаров. Я добавила к термину Кертина слово "сахар", потому что сахар был сельскохозяйственной культурой в таких местах, как Сан-Томе и Бразилия, чьи производственные потребности и послужили толчком к созданию этих организаций. Позже в этой работе я говорю о "комплексе рабовладельческих плантаций", чтобы учесть тот факт, что модель крупных плантаций, зависящих от рабского труда, была широко распространена для производства других культур, от кофе и какао до риса и хлопка.

‡ Потоси, боливийский рудник , который был самым богатым источником серебра в Новом Свете в этот период, практически иссяк к 1700 году, в то время как золотой бум в Бразилии, начавшийся несколько позже, практически сошел на нет к концу девятнадцатого века.

§ С XVI по конец XIX века Центральная Африка, включающая современные Конго, Анголу и Габон, была крупнейшим источником рабов для американской работорговли. Только в XVIII веке 2,5 миллиона африканцев были переправлены через Атлантику из этого региона, и это число, возможно, помогает объяснить жестокое и ужасное заблуждение европейцев, что предложение черных тел практически безгранично.

¶ Даже в XIX веке уровень грамотности порабощенных африканцев-мусульман часто был выше, чем у их рабовладельцев в Америке.

12

.

ПУТИ СОПРОТИВЛЕНИЯ

ПОЕЗДКА НА СЕВЕР острова была не единственным путешествием в историю, которое я совершил на автомобиле за время своего пребывания на Сан-Томе. Тихим воскресным днем я отправился в экваториальном оцепенении в противоположном направлении, чтобы поискать напоминания о первом из двух зафиксированных событий, связанных с рабами или потенциальными рабами на этом острове. Затерянные в книгах по истории, эти события с самого начала опровергли представление о том, что африканцев можно так легко отторгнуть не только от самих себя, но и от всех идей свободы.