— Вотъ въ этой сторон есть недалеко свободный номеръ. Не угодно ли будетъ взглянуть? предлагалъ половой.

— А можетъ быть джентльмену понравится вотъ эта комната? вдругъ послышался чей-то голосъ и въ то же время чутъ не у самой лстницы съ шумомъ растворилась маленькая дверь и оттуда высунулась чья-то голова. — Онъ будетъ здсь такимъ же желаннымъ гостемъ, какъ цвты въ ма, а въ декабр пылающій каминъ. Угодно ли вамъ, сударь, взять этотъ номеръ? Прошу васъ, зайдите, сдлайте мн это величайшее одолженіе, эту честь.

— Господи помилуй! кто бы подумалъ! воскликнула мать Кита, съ изумленіемъ отшатываясь назадъ.

И было чему удивиться: это милое приглашеніе исходило изъ устъ самого Даніеля Квильпа. Дверь, изъ которой онъ выглядывалъ, находилась рядомъ съ кладовой и отъ этого сосдства, надо полагать, мало выигрывали бараньи ляжки и жареные цыплята. Стоя у своей двери и шутовски раскланиваясь, съ необычайной развязностью, точно онъ былъ у себя дома, онъ смахивалъ на влого духа, вышедшаго изъ-подъ пола для какой нибудь дьявольской проказы.

— Такъ вы сдлаете мн эту честь? приставалъ Квильпъ.

— Я предпочитаю быть наедин, возразилъ незнакомецъ.

— Вотъ какъ! И съ этимъ восклицаніемъ Квильпъ скрылся въ комнат и прихлопнулъ за собой дверь, — ни дать, ни взять, какъ т фигурки, что выскакиваютъ изъ голландскихъ часовъ, когда они бьютъ.

— Какъ это странно, сударь! Вдь вчера вечеромъ я его видла въ молельн Little Bethel, шепнула мать Кита своему спутнику.

— Въ самомъ дл? Половой, когда пріхалъ этотъ господинъ?

— Сегодня утромъ, въ почтовой карет.

— Гм! А когда онъ узжаеть отсюда?

— Право, сударь, не могу знать. Да онъ какой-то чудной! Двушка спрашивала его, не приготовить ли ему постель, а онъ кроитъ рожи и лзетъ цловаться.

— Попроси-ка его сюда. Скажи, что я желаю съ нимъ поговорить. Сію минуту. Слышишь?

Половой вытаращилъ глаза отъ изумленія: незнакомецъ такъ же какъ и его спутница, удивился, увидвъ карлика и нисколько не скрывалъ своего отвращенія къ нему. Тмъ не мене слуга поспшилъ исполнить данное порученіе и черезъ минуту карликъ вошелъ въ комнату.

— Къ вашимъ услугамъ, сударь. Я встртилъ вашего посланца на полдорог: самъ шелъ къ вамъ, чтобы засвидтельстаовать свое почтеніе. Надюсь, милостивый государь, что вы находитесь въ вожделнномъ здравіи!

Прищуривъ глаза, сложивъ губы сердечкомъ, онъ ждалъ отвта. Но отвта не послдовало и онъ обратился къ м-съ Неббльзъ, съ которой былъ боле знакомъ:

— Ба, кого я вижу! Матушка Христофора, почтеннйшая, ліобезнйшая м-съ Неббльзъ, которую Богъ наградилъ такимъ достойнымъ сыномъ. А какъ вы себя чувстауете, милйшая? Не имла ли перемна воздуха вліянія на ваше драгоцнное? Какъ поживаетъ Христофоръ и вся ваша маленькая семья? Дти, конечно, ростутъ и развиваются, чтобы современемъ стать достойными гражданами своего отечества, не правда ли?

По мр того, какъ онъ говорилъ, онъ все повышалъ голосъ и кончилъ на самой высокой, пронзительной нотк, посл чего его физіономія приняла свой обычный запыхавшійся видъ. Было ли это у него отъ природы, или онъ надвалъ на себя маску, — во всякомъ случа, это безсмысленное выраженіе помогало ему скрывать свои мысли и свое расположеніе духа.

— М-ръ Квильпъ, заговорилъ незнакомецъ.

Карликъ приставилъ ладонь къ своему длинному уху и якобы весь превратился въ слухъ.

— Мы ужъ встрчались съ вами и прежде…

— Какъ же, какъ же, и карликъ закивалъ головой. — Такое удовольствіе и такая честь — для меня это было и большое удовольствіе и большая честь, почтеннйшая м-съ Неббльзъ — не скоро забывается.

— Вы, вроятно, помните, что когда, по прибытіи моемъ въ Лондонъ, я нашелъ старый домъ совершенно опустлымъ и меня направили къ вамъ, я бросился разыскивать васъ, даже не отдохнувъ отъ дороги…

— Какая поспшность и вмст съ тмъ какой энергичный и дльный пріемъ! говорилъ Квильпъ, какъ бы разсуждая съ самимъ собой, по примру пріятеля своего, адвоката Брасса.

— Оказалось, что вы какимъ-то непостижимымъ образомъ завладли имуществомъ человка, слывшаго до тхъ поръ богачомъ и вдругъ превратившагося въ нищаго, котораго вы выгнали изъ собственнаго дома, продолжалъ незнакомецъ.

— Мы поступили по закону, государь мой, совершенно по закону. У насъ есть свидтели. И вы напрасно изволите такъ выражаться, будто его выгнали изъ дома. Онъ ушелъ по своей охот, исчезъ тайкомъ ночью.

— Не въ томъ дло, — незнакомецъ начиналъ сердиться. — Его уже не было здсь.